Сказки [без иллюстраций] - Борис Сергуненков

Бежал козёл за конями — не догнал. «Если кони от меня убежали, значит, я не конь», — подумал козёл.

Пошёл он дальше. Видит: на лугу коровы пасутся. «Наверное, я корова, попасусь-ка вместе с коровами».

Подошёл козёл к коровам — пастух козла прогнал. «Пастух меня прогнал, значит, я не корова».

Пошёл дальше. Видит: в поле куры гребутся. «Наверное, я курица, — подумал козёл. — Погребусь-ка вместе с курами». Подошёл он к курам. Налетел на козла петух, вонзил козлу в бок шпору, тюкнул клювом по загривку. Закудахтали куры, разлетелись в разные стороны. Обиделся козёл: «И не курица я».

Подошёл он к речке. Бежит речка тихая, светлая. Глянул козёл в речку. Увидел в речке козла с рогами, с бородой, с копытцами.

— Козёл я, козёл, — заблеял он.

Прибежал козёл домой, застучал рогами в ворота:

— Козёл идёт, открывай, хозяин, ворота, да поскорее.

Как волк обманул собак и охотников

Спасался однажды волк от собак и охотников. Спрятался он в степь, собаки его нагоняют. Волк в лес — собаки бегут за ним по пятам. Волк в горы — собаки и тут не отстают. Добежал волк до ущелья, дальше некуда ему деваться. Остановился он. А лай собачий совсем близко.

— Нет, — говорит волк, — я хитрый, меня просто так не возьмёшь. Я всё равно убегу.

Разинул он пасть пошире, хап — и проглотил сам себя.

Прибежали собаки, топчутся на месте, ищут волка, да не могут найти. Был волк — и нет волка. Пропал, исчез, будто не было его никогда. Пришли охотники, отозвали собак да с тем и ушли.

Вот как волк обманул собак и охотников!

Конь

Жил молодой конь. Грудь крепкая, ноги быстрые, грива шёлковая, а на лбу белая звёздочка. Пустил конюх коня в загон.

Пробежался конь по загону, топнул копытом и ржёт:

— И-го-го, мал мне загон.

Пустили коня на луг. Набегался конь по лугу, опять копытом стучит:

— Мал мне луг, в вольную степь хочу.

Отпустили коня в вольную степь. А степь широкая, конца и края не видать. Обскакал конь степь, вернулся, топнул копытом: и степь ему мала. Запрягли коня в телегу. Сел конюх в телегу, взмахнул кнутом. Рванулся конь, понеслась телега. Бежит конь, гриву по ветру развевает, землю копытами рвёт.

— И-го-го, — ржёт, — тут-то мне работки на всю жизнь хватит.

Луна и зайцы

Жили два зайца. Одного зайца считали умным, а другого глупым. Однажды ночью зайцы жировали на опушке леса. Вдруг из-за косогора тихо выкатилась круглая луна. Умный заяц вздрогнул. Он решил, что это охотник смотрит на него огромным жёлтым глазом, и бросился наутёк.

Глупый заяц подумал иначе: «Капуста, точно такая, какую я ел в огороде лесника!» И он смело выскочил на снежное поле. К капустному кочану ложилась длинная искристая дорожка. «Уже и дорогу протоптали», — удивился заяц и припустил вперёд.

Дорога шла болотцем — кочки да пеньки, потом овражком, потом косогором — всё вниз, вниз, а кочан поднимался вверх, вверх. Заяц бежал всю ночь, но до кочана так и не смог добежать.

На следующую ночь опять появился кочан и лёг на косогоре, но теперь он был объеден с одного края. «Сосед объел», — позавидовал глупый заяц и, не медля ни минуты, снова пустился в путь. Он бежал изо всех сил, но опять дорога шла вниз, а капустный кочан — вверх. Так каждую ночь глупый заяц бегал за кочаном. А кочан становился меньше и меньше. Наконец от него осталась маленькая кочерыжка.

Когда же и кочерыжку съели и она больше не появлялась на косогоре, глупый заяц пришёл к умному соседу и похвастался:

— Это я съел кочерыжку.

Умный сосед промолчал и подумал: «Этот одноглазый охотник бегал за мной каждую ночь, но меня-то и с двумя глазами не каждый догонит».

Они посмотрели друг на друга, постояли в задумчивости и разошлись.

… А вскоре луна появилась снова.

Кот белый — кот чёрный

Жила бабка, и было у неё два кота. Один кот белый, а другой кот чёрный. Чёрный кот ловил белых мышей, а белый кот ловил чёрных мышей. Чёрные мыши ели белый хлеб, а белые мыши ели чёрный хлеб. Чёрный хлеб пекли в белой печке, а белый хлеб пекли в чёрной печке. Чёрная печка стояла в белой избе, а белая печка стояла в чёрной избе. Чёрная изба стояла у белой речки, а белая изба стояла у чёрной речки. Чёрная речка текла из белого леса, а белая речка текла из чёрного леса. Чёрный лес рос днём, при солнце, а белый лес — ночью, при луне. Выпустит бабка из избы белого кота — день наступает, а выпустит чёрного кота — приходит ночь.

Зерно

Хранилось в амбаре зерно. Весной зашевелилось зерно, запело:

— Взойдёт солнце, упадёт дождь, возьмут меня люди, бросят в землю, вырасту я колосом, поднимусь до неба, сожнут меня, смолотят, в тесто замесят, в печи испекут, на стол поставят, на куски разрежут, будут есть и приговаривать: «Взошло солнце, упал дождь, взяли мы зерно, бросили в поле, выросло зерно в колос, поднялось до неба, сжали его, смолотили, в тесто замесили, в печи испекли, на стол поставили, на куски разрезали. Спасибо тебе, зерно. Мы сыты, и ты довольно».

Взошло солнце, упал дождь, взяли люди зерно, бросили в поле, выросло зерно в колос, поднялось до неба, сжали его, смолотили, в тесто замесили, в печи испекли, на стол поставили, на куски разрезали, едят и приговаривают:

— Спасибо тебе, зерно. Мы сыты, и ты довольно.

Ворона

Жила ворона. Прилетела она однажды на колхозный ток, поклевала зёрен пшеницы, остальное людям оставила; похватала отрубей в хлеве, остальное коровам оставила; полакомилась в огороде у бабки спелой клубникой, остальное бабке оставила; стащила из мешка у деда горбушку хлеба, остальное деду оставила; отщипнула у мальчика кусок пирога, остальное мальчику оставила; отведала из собачьей миски овсяной каши, остальное собаке оставила; хлебнула из кошачьего блюдца глоток молока, остальное кошке оставила.

В хлопотах у вороны незаметно весь день прошёл. Вечером взгромоздилась ворона на сук дерева, почистила клюв, зевнула сладко и говорит:

— Вот какая я, ворона, великая кормилица. Сама наелась и мир накормила.

Прекрасная гора

Жил козёл. Бродил он по горе и не знал, какая она есть, потому что был слеп от рождения.

Однажды он спросил у горы:

— Гора, какая ты есть?

Гора ответила:

— Сколько бы я тебе ни рассказывала, какая я есть, всё равно ты ничего не поймёшь. Даже многие зрячие козлы не знают, какая я есть, потому что не каждый козёл решится залезть на мою вершину, а снизу меня не увидишь я закрыта тучами. Но если тебе очень хочется узнать, какая я есть, заберись на мою вершину, тогда и увидишь.

Полез козёл на вершину горы. Лез он, лез. Наконец забрался на самый верх. Смотрит, а горы не видит. «Обманула меня гора, — думает козёл. — Надо вниз спускаться». Стал вниз спускаться, ищет опору, куда копытце поставить, а опоры нет. Понял козёл, что перед ним пропасть. Что тут делать? Прыгать вниз — страшно, голову сломаешь, оставаться наверху — с голоду помрёшь.

Бросился козёл в пропасть. Летел он до подножия горы. Стукнулся рогами о землю. Жив остался. Поднялся на ноги, отряхнулся и прозрел, глядит — диву дивится: стоит перед ним гора.

Запрыгал козёл от радости, заблеял:

— Вижу, вижу, какая ты прекрасная, гора!

Петух и курочка

Жили петух и курочка. Сидели они однажды в сарае на жёрдочке. Проснулся ночью петух, а ночь стоит глухая, тёмная, страшная. Глянул петух направо — ничего не видать. Глянул налево — тоже ничего не видать: ни зорьки, ни огонька, ни любимой курочки. Испугался петух, вытянул вверх горлышко и давай кукарекать:

— Ку-ка-ре-ку!

Услыхала петушиный крик курочка, села в корзинку и снесла яичко. Было у курочки яичко белое.

А как снесла курочка яичко, так и утро пришло, тоже белое, как яичко у курочки. Обрадовался петух да как закричит:

— Ку-ка-ре-ку!

Чудесная репа

Посадил однажды дед репу курочку накормить. Уродилась репа маленькая — меньше просяного зерна. Накормил дед репой курочку.

Посадил дед репу корову накормить. Выросла репа большая — выше стога сена. Накормил дед репой корову.

Посадил дед репу себя и бабу накормить. Выросла репа величиной с обыкновенную репу.

Почистила баба репу, водой облила, в чугунок положила, в печь поставила, на огне испекла.

Сели дед с бабой за стол, внуков усадили. Ели они репу, ели, не смогли съесть. Собрали дед с бабой соседей. Те ели репу, ели, не смогли съесть. Позвали они людей из дальних сёл и деревень. Кто на самолёте прилетел, кто на велосипеде приехал. Ели люди репу, а не смогли съесть. Всё маленький огрызок остаётся.